Предвкушение войны
Заранее простите. Знаю, что сорвалось, знаю, что уже довольно много сказано, но когда становишься свидетелем, как пожилые люди спрашивают о жизни в Европе, размышляя, куда эмигрировать на случай войны, мозг захватывает.
( Collapse )
Иной раз кажется, те, кто заводит беседы о противостоянии США и России вообще, даже не опускаясь до размышлений о вероятности непосредственного военного конфликта, чувствуют себя неуютно в мирное время, чего-то в этой жизни не хватает, какой-то гармонии, чтобы она проецировал их внутренний мир: вот была бы героическая война с жестоким врагом, кажется, только тогда такие люди смогли бы себя почувствовать счастливо, в своем аду. Еще Сведенборг писал, что грешникам невыносимо в раю. Они либо превращают его в ад, либо бегут из него.
Не припомнить, какие цифры называл Дмитрий Быков в своих представлениях о цикличности российской истории, но кажется, после 20-го сотрясений он не предусматривал. Это уже хорошо.
А что касается реального нападения на Россию, т. е. не разборок вокруг да около сфер влияния, а непосредственного открытого нападение на территорию государства, с последствиями полномасштабного противостояния, мне кажется, на дворе не сорок первый: мир стал меньше, кони стальные – быстрее, дороги – короче, да и стрелы потяжелее и летят подальше. Но дело даже не в том. Бабушка рассказывала, что весной 41-го практически не оставалось людей, уверенных в невозможности того, что на СССР нападут. Это в романах да в кино отдыхающие в парках вслушиваются в страшные слова Левитан, доносящиеся из скрипучих репродукторов на столбах, и не могут поверить.
( Collapse )
Всё к тому, что настоящая ситуация совершенно не похожа на довоенную, и кроме скандальной желтой прессы ничто не говорит о том что «война неизбежна».
( Collapse )
Иной раз кажется, те, кто заводит беседы о противостоянии США и России вообще, даже не опускаясь до размышлений о вероятности непосредственного военного конфликта, чувствуют себя неуютно в мирное время, чего-то в этой жизни не хватает, какой-то гармонии, чтобы она проецировал их внутренний мир: вот была бы героическая война с жестоким врагом, кажется, только тогда такие люди смогли бы себя почувствовать счастливо, в своем аду. Еще Сведенборг писал, что грешникам невыносимо в раю. Они либо превращают его в ад, либо бегут из него.
Не припомнить, какие цифры называл Дмитрий Быков в своих представлениях о цикличности российской истории, но кажется, после 20-го сотрясений он не предусматривал. Это уже хорошо.
А что касается реального нападения на Россию, т. е. не разборок вокруг да около сфер влияния, а непосредственного открытого нападение на территорию государства, с последствиями полномасштабного противостояния, мне кажется, на дворе не сорок первый: мир стал меньше, кони стальные – быстрее, дороги – короче, да и стрелы потяжелее и летят подальше. Но дело даже не в том. Бабушка рассказывала, что весной 41-го практически не оставалось людей, уверенных в невозможности того, что на СССР нападут. Это в романах да в кино отдыхающие в парках вслушиваются в страшные слова Левитан, доносящиеся из скрипучих репродукторов на столбах, и не могут поверить.
( Collapse )
Всё к тому, что настоящая ситуация совершенно не похожа на довоенную, и кроме скандальной желтой прессы ничто не говорит о том что «война неизбежна».