И так, если уж так важно понять, отчего парижане больше достойны сострадания*, мне кажется, несоизмеримо больше сопереживают людям не озлобленным, кричащим в камеры, в газеты, на улицах и социальных сетях о своей готовности покарать, предотвратить и ответить, а тех, кто даже после такого горя остается человеком: «…И тогда я подумала — даже если я умру, я не хочу, чтобы мир поглотила ненависть. Хороших людей больше, чем плохих, гораздо больше, и они рядом». (http://www.cosmo.ru/lifestyle/news/15-11-2015/devushka-vyzhivshaya-posle... )
С другой стороны, на мой взгляд, на то, как относятся к терактам или убийствам даже люди из других стран, влияет, насколько обыденной, нормальной, обычной или даже привычной кажется смерть согражданам. Расстреляет ли своих сослуживцев пограничник Швеции, России или Ирана, у вас отношение к жертвам такой абсурдной смерти будет неравной, не потому что швед чем-то лучше или ближе по менталитету, а не в последнюю очередь от того, что сами сограждане отнесутся к его гибели не так, как в Иране.
И в-третьих, теперь уже, наконец, реакция общества на теракт без учета отношения к жертве как к человеку, а как к преступлению. Представьте себе, что в Норвегии при попытке уничтожить террористов попали бы, не дай бог, в больницу, и сразу же сравните отношение, опять-таки не государства, а общества, к той же трагедии в Афганистане или в Палестине, или, простите, в России. Для Норвегии это была бы национальная трагедия, для палестинцев, где подобное преступление является чем-то обыденным, пусть не частым, но уже чуть ли не ожидаемым, ошибка военных немного подкормила (бы) ненависть и попытки привлечь внимание сочувствующих за границей. Разница со вторым аспектом в том, что не жертвы, а сам факт атаки, убийств и преступления в Афганистане или в Палестине отличается от отношения к убийствам в европейских государствах, десятилетиями создававших безопасное общество.
Как видите, не отношение к французам дает им право ожидать большее сочувствие, а то, как они сами относятся к теракту. А тем, кто волнуется за французский триколор, я так скажу: хотите, чтобы «за» жертв рейса 9268 на аватарках ставили российский флаг и выражали сочувствие другими доступными виртуальными способами, а «за» жертв гражданской войны в Украине – украинский, задавайте себе вопросы, а не осуждайте за проявление человечности.
_______________
* – Хотя этот вопрос сам по себе злой, потому как имеется в виду все же просто раздражение на публичное выражение поддержки жертвам трагедии. Но от того, что вопрошающий сознает, что раздражение – проявление недоброго характера и достойно осуждения, он вуалирует своё раздражение в просьбу ответить, отчего де об одних скорбят, а на других – не очень.
